Он был одним из ведущих судей страны, являлся арбитром международной категории, работал в сборной России и возглавлял судейский корпус. С ним связано множество скандалов, он был многим неугоден, никогда не боялся говорить правду и отстаивать свою точку зрения. Сейчас его фамилия часто мелькает на ведущих спортивных ресурсах после спорных судейских решений Своим любимым делом он занимается и по сей день, обслуживая матчи любительских лиг Москвы. Все это об известном в прошлом арбитре Сергее Хусаинове, который дал эксклюзивное интервью нашему журналу.

 

— Сергей Григорьевич, к вам часто обращаются различные СМИ за комментариями по поводу судейских решений ваших коллег. Если оценить, какие клубы чаще всего фигурируют в задаваемых Вами вопросах, какая команда сейчас самая популярная в России?

— Вне всяких сомнений, это «Спартак»! Да и не только сейчас. Во-первых, само название клуба очень символично и близко к народу. Спартак — это же гладиатор, борец за справедливость, за народ. Мы еще мальчишками болели за «Спартак», который имел просто бешеную популярность в советское время. Особый интерес к «красно-белым» испытал благодаря моему однофамильцу - Галимзяну Хусаинову. За него и папа мой переживал. Помню, однажды, отец прибегает после матча 1963 года СССР — Швеция, голос потерянный, говорит: «Давай, быстрей собирай вещи и поехали». Повез он меня на Спартаковскую улицу. Приехали туда, а там секция борьбы «Спартака». Нам сказали: «Ребята, вы не по адресу. Футбол-то в Сокольниках». Приезжаем в Сокольники, а там нам заявляют, что запись детей 1954-го года рождения не производится. Уже потом играл в школах «Динамо» и «Торпедо».

— Время вашей работы в качестве арбитра пришлось на настоящую гегемонию «Спартака». Как вы вспоминаете то время?

— Знаете, я начал судить высшую лигу в 1985 году. В то время гегемонии как таковой еще не было. Играли и киевское и московское «Динамо», «Днепр», «Торпедо». Чемпионат был очень сильным и непредсказуемым. Моя судейская карьера как раз началась на матче «Спартак» — «Динамо». У «Спартака» тогда еще Бесков был. Хидя  (Хидиятуллин – прим. автора) начинает отбирать мяч у Игоря Добровольского на половине поля динамовцев, а Добрик (Добровольский – прим. автора) тогда был одним из самых скоростных игроков того поколения. Я еще молодой был, рядом с ними бегу и тихо говорю: «Аккуратно-аккуратно». Добровольский уже практически дошел до штрафной площади «Спартака» и Хидиятуллин на последнем издыхании его срубил — закономерная желтая карточка. Так после игры реакция была ошеломляющая! Константин Иванович через прессу сказал: «Этот молодой судья специально показал желтую карточку Хидиятуллину, чтобы он пропустил следующую игру с киевским «Динамо». Откуда я мог знать, будет он пропускать следующую игру или не будет?! Тем более матч транслировался по центральному каналу, на главном стадионе страны. Судил как было, ничего не придумывал.

Тогда еще сборная с большими проблемами выходила на Чемпионат Мира в Мексике 1986 года. Собралось Политбюро ЦКПСС во главе с Егором Кузьмичем Лигачевым обсуждать вопросы футбола. Достоверно известно из источников, что Бесков обратился с просьбой, чтобы на матчи с участием «Спартака» не назначали арбитров Валерия Бутенко и Сергея Хусаинова. Валерий Павлович уже за сотню матчей отсудил, а я только начинал, представляете! Вот такие отношения со «Спартаком» у меня завязались в начале карьеры. Поэтому мне смешно слышать возгласы болельщиков других клубов, что я, дескать, «мясной» судья.

Была еще одна ситуация, опять же, для тех болельщиков, которые считают меня рожденным в спартаковской в футболке. 1989 год. Сужу я, значит, матч «Локомотив» — «Спартак», первым ассистентом главного арбитра был Виктор Геннадьевич Клементьев. А до этого «Спартак» грохнул в гостях киевское «Динамо» - 1:4! Командой руководил уже Олег Романцев, а помощником его был Федор Сергеевич Новиков. Так вот, шёл первый тайм, красно-белые в атаке, мяч у Черенкова. Федор начал разворачиваться назад и вдруг кошачьим движением посылает мяч в штрафную. Шмаров замкнул передачу великолепным ударом головой. Я фиксирую гол, поднимаю руку вверх, чтобы указать на центр поля, но помощник Клементьев смело поднимает флажок — вне игры. Как мне не верить человеку, который был в лучшей позиции? Я отменил гол, счет 0:0. В перерыве подходит инспектор матча и говорит: «Ребят, я вам верю, я с вами». В итоге встреча заканчивается нулевой ничьей. Приходит просмотровая комиссия (тогда это было после каждого матча) со словами: «Был очень сложный момент. Нам трудно определить, но мы доверяем вашей квалификации». Затем в раздевалку заходит Романцев: «Сережа, вот мы посмотрели пленку только что — вне игры не было!». А я ему отвечаю: «Олег Иванович, ради Бога, извините, но у нас такой возможности нет. Если ошиблись, то не обессудьте, это чисто человеческий фактор. Не доверять своему помощнику, с которым мы много чего прошли, я не имею права!». Тут Олег Иванович бросает не очень приятную фразу: «Кстати говоря, когда мы узнали, что вы будете обслуживать матч, то я сразу сказал своим игрокам, что нам … (капец)». После этого подошел Федор Новиков: «Сереж, все нормально! Ты не обращай внимания. Я когда увидел, с каким настроем они вышли на разминку, сразу понял, что ничего хорошего сегодня не будет. Они же звезду поймали! Прямого конкурента в Киеве обыграли 4:1! А тут какой-то «Локомотив», который на последнем месте бултыхается. Так что все нормально». После этого нашей бригаде арбитров дали месяц «отсидки».

 

— Как в дальнейшем у вас складывались отношения с Романцевым?

— Отношения были натянутые, конечно. Однако для меня стало большой неожиданностью, когда Романцева назначали тренером сборной России призыва 1994-96 годов и он через своего пресс-атташе Леонида Трахтенберга попросил о встрече со мной. Я поехал в Тарасовку, где Олег Иванович предложил мне стать менеджером национальной сборной. Приняв предложение, я спросил насчет должности администратора. Романцев ответил, что администратора нет и теперь мне надо заняться его поиском. И тут я ему напоминаю матч «Локомотив» — «Спартак» и говорю: «Олег Иванович, у меня есть парень на примете. Если Вы не против, я бы хотел его взять, но он в той игре гол отменил». Романцев дал добро и мы снова оказались вместе с Виктором Клементьевым. Работали душа в душу, самые лучшие воспоминания! Как-то раз в узком кругу с тренерским составом собрались обсуждать план подготовки. После окончания Романцев спрашивает: «Ну, Сергей Григорьевич, мы как-то можем?..». А мы до этого с Клементьевым узнавали его вкусы, предпочтения, интересы. Я спрашиваю у Клементьева: «А у нас что-то есть?». Он уходит и возвращается из соседнего номера с колясочкой со всеми «причиндалами». Романцев увидел: «Сергей Григорьевич, как?! Откуда?!». Я ему: «Олег Иванович, мы же все-таки не первый день работаем и потом знаем, что нужно создать позитивное настроение тренеру, а он, в свою очередь, передаст это настроение команде». Вот так мы отработали цикл с Олегом Ивановичем.

— Вы лично знакомы с Романцевым и хорошо его знаете. Расскажите, какой он по характеру?

— Он большой трудоголик. Очень эрудированный товарищ. Мягкость проявлялась его в том, что он сам до мозга костей игрок, и он относился к своим футболистам именно как игрок. Понимал их состояние как партнер, а не как тренер. В вопросах психологического отношения, а это главный аспект, он очень бережно относился к команде, с какой-то отцовской любовью и вниманием. С другой стороны, с приходом Олега Ивановича установились жесткие отношения в плане выполнения договоров между РФС и национальной сборной. Таких скандалов, как при Садырине, у Романцева не случилось бы.

— Насколько я знаю, вы собирались организовать с Олегом Ивановичем школу при «Спартаке».

— Только не школу, а академию. К тому времени я уже закончил профессиональную карьеру арбитра, отработал в РФС в качестве руководителя судейского корпуса. Для меня судейство было не основной работой, это было по большому счету хобби, а работал я преподавателем кафедры футбола. Как раз после Евро-96 ко мне обратился Колосков с просьбой провести курс лицензирования тренеров по программе УЕФА. И вот три года я проводил его для всех тренеров первой и высшей лиги. После этого и пошел со своей идеей в «Спартак», потому что красно-белые были чрезвычайно популярны и занимали ведущие позиции. Приехал в офис к Червиченко, где еще собрались Шикунов, Заварзин и Романцев. Рассказываю о своей задумке и Олег Иванович тут же: «О, видите, а мы ищем директора школы! Берите его! Я за него ручаюсь». Как и Вам сейчас, я начал объяснять, что речь идет не о школе, а об академии, что это более высокий уровень обучения, с профессиональным отбором — «Ничего-ничего. Начнешь со школы, а там уже и академией займешься». Заварзин достает ручку с чистым листом формата А4 и спрашивает: «Сергей Григорьевич, какую зарплату Вы хотели бы иметь?». Я говорю: «Подождите. Я не по спортивной школе. Давайте я вам подготовлю проект академии, а там уже все обсудим». На этом разговор был окончен. Через три дня я снова приезжаю к Червиченко официально представить свой проект. Он меня выслушал и предложил встретиться еще раз. Выхожу из здания, и тут же звонит Заварзин и говорит, что покидает клуб. Я сразу все понял. И хотя на Кубке Содружества Титов поздравил меня с назначением на пост директора школы, да и в прессе уже появилась эта новость, как свершившийся факт, но все это было на уровне разговоров. Более того, я случайно увиделся с Червиченко после проигранного «Спартаком» матча с «Сатурном». Спрашивает меня про академию, а я ему: «Я готов! Только мы все ходим вокруг да около, а ничего толком не делаем. Это Вы все откладываете, туда летаете, отсюда возвращайтесь». Это был мой последний диалог с Червиченко.

Но кое-что я все-таки успел сделать. По моей инициативе в клубе появились тренеры Андрей Лебедев и Владимир Бодров, который до сих пор работает главным тренером в академии. Сейчас при каждой встрече Бодров благодарит за то, что открыл ему дорогу. Между прочим, он является победителем первого Чемпионата Мира 1977 года среди юниоров. В этой сборной и Хидиятуллин играл.

— Вы видели живьем многих игроков «Спартака». По-вашему мнению, кто же является лучшим футболистом?

— Знаете, я судил в те годы, когда было множество великолепных игроков! Сказать, кто был лучшим, невозможно. Да их всех можно выделять! Серега Родионов, которого я застал на практике в «Спартаке» во время обучения на четвертом курсе института физкультуры. Федор Черенков, Юрий Гаврилов… Кстати, был такой интересный случай с Гавриловым. Мне дали задание — принять нормативы у «Днепра», где на тот момент играл Юрий Васильевич. Так вот, принимаем бег: Гаврилов бежит и начинает срезать радиус. Один из проверяющих говорит: «Сергей Григорьевич, ведь также нельзя!». — «Да, нельзя. А что будет-то?». — «Ну как что? Не будет принимать участие в матчах чемпионата». — «А что ж тогда смотреть?!». Да рядом с Гавриловым молодым ребятам не надо было ничего рассказывать, надо было только смотреть, как он ножку поставил, как он передачу отдал, где открылся — они же так быстрее вырастут с таким дядькой-то! Как раз рядом с Гавриловым выросли такие игроки, как Литовченко, Протасов и Таран. Уникальным футболистом был и Федор Федорович, конечно. Судить матчи с его участием было очень сложно! Те решения, которые он принимал на поле, были настолько непредсказуемы. Там позвонки с головой крутились только так, не знал что делать!

Еще что хочу сказать — футболисты были воспитаны по-другому. Вот на примере прощального матча Дасаева. Играли сборная ветеранов СССР против сборной России, а судья Хусаинов. Мы не могли выйти на поле, потому что самолет с игроками киевского «Динамо» задерживается. Когда Сашка Чубаров, администратор клуба, привез динамовцев, они сразу пошли в раздевалку «брататься». Они так обнимались! Это была одна команда! Такая встреча довела до слез.

Еще помню, отвозил Федора Черенкова в детский спортивный лагерь, чтобы он с ребятами поделился своим опытом футболиста. Было это незадолго до его смерти. На встрече было около шестисот детей. Вдруг, Федорович говорит: «Ребята, а вообще-то помимо футбола есть более ценные вещи — родители, близкие и дом». Для меня это было настолько неожиданные слова на таком мероприятии. Уже по возвращении домой мы разговорились и он рассказал, что к Богу обратился, в храм ходит. К сожалению, через пару месяцев мы уже прощались с ним… Вот из этого поколения, честно, никого выделять не хочу. Это игроки, которые не то, чтобы любили футбол, они его боготворили!

— Еще при вас происходила смена поколений. Разницу в классе сильно ощутили?

— Разницу ощутил уже под конец своей карьеры, и она оказалось очень велика. Когда в 90-х много сильных игроков уехало в европейские чемпионаты, я в национальном чемпионате пешком ходил! Они только думали, куда мячик отправить, а я уже там оказывался. На одной игре инспектор матча говорит: «Серег, ты чего так судишь? Ты же можешь лучше!». — «Мне неинтересно! Пока они там мяч обработают, пока туда пас отдадут, сюда. Я их уже жду, когда они в эту зону придут, а они только доползают». Настоящее удовольствие от судейства в тот период я получил как раз вовремя возвращения наших зарубежных футболистов в сборную: Мостового, Карпина, Кирьякова, Колыванова, Юрана, Канчельскиса. Борис Игнатьев попросил меня отсудить двусторонку в Новогорске. Представляешь, обычная тренировочная игра между напарниками одной команды, а радости приносит больше, чем официальные встречи в чемпионате. Тогда в Новогорске я и подумал: «Эх, кого мы потеряли…».

— Интересно узнать про околофутбольные дела в период вашей судейской карьеры. Никаких указаний сверху или предложений о «договорняках» по поводу «Спартака» к вам не поступало?

— Что Вы, вообще никаких указов! Единственный эпизод, когда на собрание спортивного комитета Москвы судьям прочитали пламенную речь о том, как нас уважают, что московские судьи самые лучшие... А после обратились с просьбой в матчах с участием московских команд показывать желтые карточки только в критические моменты. Да я и не понимаю, как можно было несправедливо судить, когда на трибунах сидели Симонян Никита Павлович, Парамонов Алексей Алексеевич, Морозов Юрий Андреевич, Мосягин Сергей Михайлович и другие?! Вчера ты «накосячишь», а завтра как ты будешь в глаза таким людям смотреть? Был противный случай, если дело касается «Спартака». Перед дерби на меня вышли люди из ЦСКА с целью, чтобы я «прибил» «красно-белых». Это был 1999 год, еще до прихода Гинера. Матч закончился 1:0 в пользу спартаковцев.

— Перед знаковыми матчами чувствовали какое-то волнение?

— Сильно переживал, когда впервые судил матч «Торпедо» — «Спартак». Всю ночь не спал! Уже потом втянулся. С этой точки зрения помогла работа в сборной. Во-первых, мы там с игроками решали одну общую задачу. Во-вторых, дружеское общение завязалось. Что греха таить, после матча бывало в неформальной обстановке посидим, отдохнем. Не смотря на это, на поле никаких панибратских отношений не было и все всё понимали.

— На Ваш взгляд, какой сейчас уровень судейства в России и существует ли предвзятость со стороны арбитров на матчах «Спартака»?

— Да, она существует не только в играх «Спартака». Вот ситуация в последнем матче «Зенит» — «Спартак». Это не ошибка Сергея Иванова. Это уже за пределами понимания судейства, что-то «околофутбольное» и подковерное. Ну не хочешь ты удалять Кришито, так свистни хотя бы. А зачем и почему — это вопрос. Значит, мы можем строить какие-то догадки и эти догадки не в пользу футбола. Я хочу сказать, что подвижки в сторону снижения качества работы арбитров очевидны. Главная проблема — отбор судей. Ведь их кто-то отбирает и рекомендует. Сейчас это происходит по принципу «свой-чужой». Не умеешь ли ты судить, не знаешь ли ты футбол, а удобен ли ты. Как сказал про них мой коллега Юрий Чеботарев — «гибучие». Вот такое нынешнее поколение судей — «гибучее»… Если вникать в суть судейской корпорации, то Вы увидите, что люди, которые там работают денно и нощно над судьбой российского футбола, они придерживаются определенных правил, установок и рекомендаций. А во главе всего этого — его величество доллар. Все это вкупе не может доставлять радость болельщикам.

— Как расцениваете игру «Спартака» в текущем сезоне?

— Я придерживаюсь такого мнения, что как бы игра не складывалась, все можно простить. Простить нельзя только одного — безволия и пофигистского отношения. Вот сейчас у спартаковцев это отсутствует. В каждом матче сражаются, борются, каждый отдает всего себя! Выходят на поле с полной концентрацией, как на последний бой. За этим очень приятно наблюдать. Вот Аленичев был прекрасным футболистом, но это еще не есть классный тренер. Футбольная реальность это доказывает не в первый раз. Теперь не факт, что Дмитрий Анатольевич вообще вернется на тренерское поприще. «Спартаку» нужен был психолог, наставник, за которым бы все пошли вперед, который достучался бы до игроков и объяснил каждому свои задачи на поле. Все это как раз привнес Массимо Каррера.

— Что скажете о чемпионской перспективе?

— Ох, трудно сказать. Сейчас ситуация складывается позитивно. Посмотрим, что будет в дальнейшем. У кого больше характера и воли, тот и достигнет успеха. Как говорится:

Все может быть, все может статься, с женою может муж расстаться, но чтоб «Спартак» футбол забыть, такого никогда не может быть.

— Сергей Григорьевич, что бы хотели бы пожелать болельщикам «Спартака»?

— Быть всегда преданными, невзирая на неудачи, на обидные поражения. Верить до конца и своей верностью к «ромбику» вызывать у футболистов высочайшую мотивацию, благодаря которой они будут биться до последнего вздоха.

 

Напоследок Сергей Григорьевич сказал такую простую, но очень значимую фразу: «Любите футбол…».

P.S. Друзья, подписывайтесь на нашу группу ВКонтакте. Там вас ждет много интересного: https://vk.com/club_255_crew

 

 

 

 

  

 

 

 

Источник: www.sports.ru